Лето на Керженце
Мы с моими родителями летом ездили отдыхать в Горьковскую — теперь Нижегородскую — область. Место это называлось турбаза «Тайга», недалеко от деревни Хахалы.
До города Горький — теперь Нижний Новгород, — где Кузьма Минин собрал ополчение для освобождения Москвы от поляков, мы добирались на поезде. Потом на перекладных — до славного города Семёнова, родины Золотой хохломы. Этот город напоминал древнюю патриархальность. Дома деревянные в два этажа. Как будто XVII век застыл в этом месте. Там находился музей Золотой хохломы.
Из Семёнова на стареньком автобусе мы добирались до нашего конечного пункта — расположенной в лесу турбазы под названием «Тайга».
Место это было действительно глухое. Турбаза состояла из деревянных домиков, клуба, где вечером можно было играть в бильярд, была библиотека, столовая.
Но самое главное: турбаза располагалась глубоко в лесу рядом с рекой под называнием Керженец. Мне казалось это название каким-то таинственным, уходящим вглубь веков.
Тропинка от турбазы шла по крутому лесному склону вдоль деревьев и кустов орешника и спускалась вниз к лодочной станции.
Лодки можно было спокойно брать напрокат. Если плыть на лодке, то видно, как река протекает вдоль глухого леса, изгибаясь и петляя как змея. Местами встречаются глухие омуты и водовороты. Есть и пологие берега.
Мне было очень интересно ловить с берега рыбу на удочку. Тогда ещё не продавались телескопические удочки. Выпускались бамбуковые. Я сам приделывал к ним катушки. Вручную готовил для удочек кольца. Потом всё это прикреплял к удилищу. Получалась удочка с катушкой, с которой можно отматывать леску на большое расстояние, и бросать её далеко от берега.
Мы с отцом брали хлеб из столовой и шли ловить рыбу. Хлеб на турбазе необычный, прямоугольной формы. Он долго хранился и имел запах пшеницы. Такой хлеб сейчас пекут в Богородице-Рождественском монастыре в Москве.
С берега на хлеб хорошо клевала уклейка. Она слегка дергала крючок, потом поплавок уходил в воду, и надо было вовремя её подсечь. Уклейка попадалась крупная, похожая на маленькую сельдь. В реке водилась рыба покрупнее: плотва, голавль, краснопёрка, окунь, щука, сом, налим и лещ.
Крупная рыба ловилась на опарышей. Бывалый рыбак указал место, где их можно найти. Это была яма, куда сбрасывали пищевые отходы. Приходилось терпеть запах, что бы достать их оттуда.
На опарыша клевала крупная рыба плотва и красноперка.
Эту рыбу мы с отцом ловили с лодки. Мастерили кормушку, положив туда побольше хлеба и сделав груз для якорей.
Заплыв на глубину, мы бросали груз. Опускали самодельную кормушку и начинали ловить рыбу. Плотва и краснопёрка клевали осторожно. Поплавок слегка подергивался, а потом уходил под воду, и тут надо было подсекать.
Однажды в один из ветреных пасмурных дней, когда у нас ничего не ловилось, мы встретили знакомого отдыхающего рыбака, поймавшего огромного леща золотистого цвета на горох.
В Керженец впадали лесные протоки. В месте впадения намывался речной песок, и там хорошо клевал окунь на живца. Окунь сразу тянул поплавок на дно. Надо было немного подождать и тянуть за удочку. Окунь сильно сопротивлялся, и, казалось, что на крючке огромная рыба.
Живца ловили там же — в протоке — руками. Стаи мальков виднелись в воде.
Отец учил меня правильно управлять весельной лодкой. Он занимался в юности академической греблей. У меня хранится его награда — кубок за выигранные соревнования.
Он показывал мне, как надо опускать вёсла в воду, не погружая их глубоко, чтобы они были видны в воде. Как надо разворачивать лодку вёслами. Потом табанить вёсла. Он хорошо научил меня управлять весельной лодкой.
На реке встречались песчаные отмели, где можно плавать и отдыхать.
Сама эта местность напоминала тайгу с её дремучими и непроходимыми лесами. Мы с родителями ходили в лес за грибами и ягодами.
На лесных вырубках много земляники. Эти места казались красного цвета от неё. Стоял земляничный запах вперемешку с запахом дегтя, который там заготавливали. Мне не нравилось собирать землянику. Ягоду надо было аккуратно отделять от ветки, на которой она висела. Ягоды были маленькими, и собрать литровую банку оказывалось делом долгим и трудным. За один поход в лес набиралась трёхлитровая банка. Потом варилось варенье. Делались заготовки на зиму. Черника собиралась легче.
Но больше всего я любил собирать грибы. Там было их много. Белые попадались и грузди.
Жизнь шла своим чередом. Из репродукторов на турбазе лилась песня Аллы Пугачёвой «Ах, лето». В душе было светло и легко. Казалось, что родители будут всегда молоды и полны сил. Лето не кончится, и жизнь полна счастья.
Родители ходили в деревню Хахалы. Там они купили настоящие деревенские лапти. Они до сих пор пахнут липовым лыком и хранятся у мамы. Когда я смотрю на них, в памяти всплывают: турбаза «Тайга», молодые родители и прекрасное время, проведённое на Керженце.
Василий Владимирович Белянин,
город Москва