Машина мягко притормаживает перед Покровским храмом. Сияют даже сквозь туман купола. Ранняя литургия. Уютный и теплый от зажженных свечей храм Иоанна Кронштадтского. Приглушенно читают Часы. Вместе с отцом Александром сегодня служит протоиерей Владимир. Отец Владимир из Окланда – это в Новой Зеландии.
Широколицый, смуглый, с черной бородой и хитроватым взглядом он сильно похож на китайца. Отец Владимир — потомок забайкальских казаков, ушедших с нашей эмиграцией в Маньчжурию.
Служба закончилась. Отец Владимир успел уехать в гостиницу. Пришлось догонять. В светлом гостиничном холле передаю батюшке книги о крестном пути и твердой Вере тысяч русских, оказавшихся в 20-х годах прошлого века в изгнании на греческом острове Лемнос.
Теперь уже никакой спешки. Спускаюсь от гостиницы по 1-й Морской. Воскресное утро свежего туманного цвета. Безлюдно. Старые дома напоминают дореволюционный Владивосток. Улица вымощена шлифованным камнем, по которому, кажется, сейчас с глухим стуком запряженные серые лошади неспешно покатят серебристое ландо. Силуэты слегка размыты, серы. Скорее это не серость, а легкая светлая пастель. Этот цвет будет на всем до полудня. Потом проявится синее небо, разольется солнце и засияет сине-голубым море.
Пока все только-только проступает. Кафе «Ностальжи». Никого. На стенах портреты Государя Императора Николая Александровича и Государыни Императрицы Александры Феодоровны.
Из большого зала появляются немцы. «Vielleicht, vielleicht…» («Может быть, может быть…») — отвечает седая немка с короткой стрижкой своей спутнице помоложе, в затрапезном коротком пальто горчичного цвета. Немцы, хотя, возможно, они из Швейцарии, вызвали какие-то китайско-европейские ассоциации и растаяли быстрее, чем туман.
После чашки сваренного кофе, на утренней улочке, ведущей к бухте, уже не так прохладно. Все же хочется поднять воротник плаща.
Морвокзал – здание цементного цвета. Гладкими колоннами оно выходит на бухту Золотой рог, где далеким майским утром встал на якорь великолепный фрегат. Тогда с корабля на пристань Владивостока сошел будущий Император Николай II.
Теперь здесь все чаще бывают ярко-белые океанские лайнеры с иностранными туристами. Правда, сегодня причал пуст.
Вода в бухте, туман и небо – все одного серо-стального цвета. Утро пахнет морем. Настойчивые крики чаек…
С причала морвокзала город почти невиден. Из тумана проступает берег, очертания ближайших домов. Четче видны корабли у причалов Корабельной набережной. Мыс Чуркин тоже скрыт, прорисовываются лишь большие военные суда на той стороне бухты. И, конечно, заметны портовые краны. Воскресение, но эти железные жирафы с выцветшими желтыми шеями работают – грузят на причал перед морвокзалом контейнер. Глухой лязг тросов и цепей. Подходит небольшое пассажирское судно «Яков Бутаков». Корабль старый, выгоревшая черная краска на бортах местами облезла.
Рядом с морским вокзалом – железнодорожный. Изящное легкое здание с бежевыми стенами и трапециевидными крышами, покрытыми будто бы зеленоватой патиной. И вокзал, и великая Транссибирская магистраль, построены еще при Императоре Николае II.
На первый путь прибывает поезд «Советская Гавань — Владивосток». Прохожу по виадуку над скользящими вдоль перрона сине-голубыми и зелеными вагонами – мне некого встречать здесь. Интересно, что поезд, как и подходивший корабль, почти не слышны. Похоже, звуки тоже скрыты туманом.
Площадь, где начинается Транссиб, неспешно наполняется людьми. Смотрю из окна зеленого автобуса №7 на вокзал, чем-то напоминающий терем, и на витиеватые буквы «Владивосток» над входом. Автобус идет по старым питерским улицам – так похожи здесь архитектура и краски на невские зарисовки позапрошлого века. Не замечаю современных строений – их заретушировал туман. Вижу прекрасный Владивосток – уютный, врисованный в серые сопки, портовый город с деревянными и каменными домами, лестницами и террасами. С золотыми крестами небольших церквей, парящих над туманом. И ведь все, что тронуло сегодня, — это из того чудного города, который расцветал, может быть, похожим майским утром, на тихоокеанском берегу Российской Империи.
Великое государство Российское жило здесь по своим державным законам, даже когда по всей стране уже давно утвердилась «власть советов». Земский Собор во Владивостоке и генерал Дитерихс – последние символы теряющей здесь четкие очертания, исконной России.
Той России, что в начале 20-х годов прошлого века, словно в утренний туман, уходила с дальневосточных и забайкальских земель в Маньчжурию, а потом в Австралию, Америку, Новую Зеландию…
И, может быть, в недалеком будущем, после неминуемых потрясений, в пору которых уже вступила Россия, здесь на Востоке рассеется туман и вновь разольется свет нашего преображенного, основанного на камне Православной Веры Российского государства.
Молебен у Триумфальной арки
Дыхание океанской бухты освежает яркий полдень солнечного майского дня. Сияет празднично Триумфальная арка. Смотрит с нее строгий лик Святителя Николая Чудотворца — покровителя нашей России и ее Востока. Когда русские шли сюда, к Тихому океану, каких только чудес не совершал Святой Угодник Божий Николай Чудотворец. Даже бурятские шаманы, узнав тогда славу Святителя Николая, с трепетом поклонялись ему.
Больше века прошло, как была воздвигнута во Владивостоке эта праздничная арка с иконой Николая Чудотворца, обращенной к морю. Город ждал будущего Императора Николая Александровича Романова. Весь Владивосток в тот майский полдень вышел к набережной Золотого Рога. Цесаревич Николай на фрегате «Памяти Азова» милостью Божией добрался до тихоокеанского берега России. Его прибытие стало началом возникновения Великой Российской дороги — Транссибирской магистрали. Дорога стала стержнем развития Востока России, Владивосток и Санкт-Петербург были стянуты стальными нитями.
Столько лет прошло… Успели мы проесть и утратить почти все, что оставила нам Великая Российская Империя. Стоим теперь здесь почти у самого океанского прибоя и молимся под Триумфальной аркой святому царю-страстотерпцу Николаю. Немного народа. Почти все вместились под аркой. Митрополит, священники, человек сто молящихся мирян. Ни мэра, ни губернатора. Фотографы, журналисты, любопытствующие прохожие…
Но ведь есть еще у нас армия и флот. Они-то были здесь. Моряки-тихоокеанцы — такие же бодрые и подтянутые, как сто лет назад. И корабли военные стоят в бухте в боевой готовности — радуют глаз. И боевой дух еще есть у нас, и Вера — это главное.
«Врагу не сдается наш гордый «Варяг», — запел Владыка Вениамин, стоя с моряками-тихоокеанцами на ступенях перед сверкающей солнечными лучами Триумфальной аркой.
Да, хоть и немного народа собралось, а чувствуется, что есть здесь, на одном из важнейших рубежей России, те, кто не собираются сдаваться или «сдавать в аренду» Богом нам данную русскую землю.
И по молитвам нашего Царя Николая будет еще Россия владеть Востоком. Иначе ведь все эти японцы, китайцы и американцы передерутся здесь из-за богатств дальневосточных. А этим богатствам нужен один рачительный хозяин — Православная Россия.
Владивосток, 26 мая 2012 г.