Обороноспособность России

Сперва сам министр напомнил об опасности горячих точек вблизи границ России, а затем глава Генштаба, генерал-полковник Валерий Герасимов буквально огорошил всех, заявив, что в случае чего мы готовы ввязаться в любую крупномасштабную войну.

Эксперты считают, что локальные конфликты с участием России возможны, особенно в Средней Азии. С крупномасштабной войной, по их мнению, в Минобороны «перегибают». Однако если таковая все-таки случится, то выиграть ее мы вряд ли сможем.

По словам Шойгу, военные опасности для России растут. «Силовые методы продолжают играть важную роль в разрешении экономических и политических противоречий между странами. На ряде направлений усиливаются военные опасности для Российской Федерации, горячие точки находятся вблизи наших границ», — уверен глава Минобороны.

По его словам, «мы должны быть готовы ответить на любые вызовы и угрозы». «Для этого нужны Вооруженные силы с оптимальной структурой, эффективной системой управления, современным вооружением и профессиональными кадрами», — подчеркивает министр.

В числе приоритетных задач в связи с этим он называет повышение эффективности управления войсками, оснащение современными вооружением и военной техникой, укомлектование соединений и воинских частей, а также развитие мобилизационной базы и обеспечение мобилизационного развертывания Вооруженных сил.

Со своей стороны Герасимов утверждает, что «крупномасштабную войну никто не отрицает, и о неготовности к ней речи быть никакой не может». По словам главы Генштаба, для поддержания боеготовности российской армии разработана стратегия ее краткосрочного, среднесрочного и долгосрочного развития.

По мнению генерал-полковника, «в последнее время прослеживается тенденция стирания границ между состоянием мира и войны». «Войны уже не объявляют, а начавшиеся идут не по шаблону, к которым привыкли. При этом конфликты нового типа сравнимы по последствиям с войной», — убежден Герасимов.

В качестве примера он приводит так называемые цветные революции, которые продемонстрировали, что «даже относительно благополучное государство может стать жертвой иностранной интервенции и погрузиться в хаос». Кроме того, при ведении современных конфликтов «возрастает широкое применение невоенных мер (гуманитарных, экономических, политических), задействуется протестный потенциал населения страны, используются военные меры скрытого характера».

Слова у военного руководства России с делом не расходятся. Уже в 2013 году на вооружение российской армии поступят новые зенитные ракетные системы С-500. В конце прошлого года ВС РФ получили дивизион ЗРС С-400. Точных объемов поставок других типов средств ПВО военные не называют, ограничиваясь заявлениями о том, что поставлено «значительное число различных новых и модернизированных зенитно-ракетных комплексов», включая С-400, С-300В4, Тор-М2У, «Стрела-10М3», 20 ЗРПК «Панцирь-С» и не менее 250 ПЗРК («Игла-С» или «Верба»).

Как сообщал ранее глава думского комитета по обороне Владимир Комоедов, финансирование Вооруженных сил России в 2013 году вырастет почти на 15% по сравнению с 2012 годом — с 1,39 до 1,63 трлн рублей. По словам депутата, в 2014 и 2015 годах расходы еще увеличатся — до 1,9 и 2,41 трлн рублей соответственно.

Всего же в рамках госпрограммы вооружений на 2011–2020 годы на переоснащение Вооруженных сил планируется потратить 23 трлн рублей. В частности, деньги пойдут на закупку новой бронетехники, авиации и средств противовоздушной и противоракетной обороны.

По мнению заместителя директора Института политического и военного анализа Александра Храмчихина, в военном руководстве РФ «отлично понимают — ни к какой большой войне, кроме ракетно-ядерной, мы не готовы». «Обычными средствами — проиграем тут же, — заявил эксперт в интервью «Руси». — Если НАТО и Китай — вариантов у России никаких. Если Турция или Япония — тогда есть шанс. Хотя и небольшой».

В свою очередь, главред журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко отмечает, что в зависимости от характера войн заказывается определенный типаж вооружений: «Война с НАТО — это одна ситуация. Если мы готовимся к локальным войнам, по типу грузинской, или когда талибы предпримут атаку на постсоветское пространство в 2014 году — совсем другая».

Эксперт поддерживает заявление Шойгу об опасностях приграничных горячих точек: «Шойгу все правильно делает, но у нас получается, что с каждым новым министром обороны меняются военно-технические приоритеты. Это страшно, потому что означает отсутствие понимания того, к каким войнам мы готовимся. Потому совершенно необходимо четко понимать, какие на протяжении ближайших 20–30 лет, а это жизненный цикл вооружения и военной техники, могут быть войны».

По словам Коротченко, главная опасность сейчас для России — 2014 год, линия таджико-афганской границы и перенос боевых действий движения «Талибан» на постсоветское пространство. «Это война, к которой нам надо готовиться. Таджикистан не сможет удержать границы и обеспечить стабильность. Потребуется переброска войск, соответственно, авиация, которая эту переброску будет делать. Очевидно, что такие конфликты могут возникнуть в любой точке по периметру российской границы. Мы не берем китайскую границу, а только южное направление, оно наиболее опасное с точки зрения военных вызовов и конфликтов», — полагает эксперт.

Поэтому, продолжает он, планировать развитие по крайней мере Южного военного округа, оснащать его соответствующими системами оружия надо, исходя из будущих локальных войн. «Это значит, что необходимо быстрое развертывание группировок. Даже французы при развитой системе военно-транспортной авиации НАТО вынуждены были обращаться к российским компаниям, чтобы перебрасывать технику, а часть техники они отправляли морем, и это была относительно маленькая операция», — поясняет главред «Национальной обороны».

Он убежден: «Если нам будет нужно перебрасывать войска на южный театр военных действий, как мы это будем делать, какими силами, какой военно-транспортной авиацией, какой тип войск нам необходим для того, чтобы вести бои, — все эти вопросы надо прорабатывать детально уже сейчас. Соответственно, нужно вносить оперативные корректировки в гособоронзаказ».

Как подчеркивает эксперт, «если мы укрепляем ВДВ, значит надо дать возможность Шаманову (командующий ВДВ генерал-полковник Владимир Шаманов. — Примеч. ред.) купить сразу 500–600 БМД-4М, в течение года, потому что мы ВДВ будем затыкать вот эти дырки, когда понадобится воевать в рамках ОДКБ». «А если мы планируем не ВДВ, а, скажем, войска Южного военного округа, значит туда надо поставки оружия наладить, тогда другой приоритет должен быть. Какова роль Каспийской флотилии? Может быть, там нужны средства для десантирования и надо усиливать это направление? Еще раз говорю, что надо это все продумывать заранее», — утверждает Коротченко.

Тем временем, по мнению российских политиков, опасность может исходить не только с южных границ. Как считает глава комитета Совета Федерации по международным делам Михаил Маргелов, «НАТО только и ждет причин, чтобы начать интервенцию в РФ: и не только война с терроризмом, о которой сейчас на каждом углу трубит альянс, может послужить поводом для нее». «В нашумевшем докладе американской аналитической корпорации «RAND», озаглавленном «Заключение о степени упадка России: тенденции и последствия для США и ВВС Соединенных Штатов» и выпущенном в январе 2003 года, были перечислены восемь причин, по которым может быть начата война с Россией. Подразумевается, что эти причины будут достаточными для того, чтобы убедить партнеров по НАТО включиться в военную операцию или хотя бы оказать «техническую поддержку»», — предостерегает сенатор.

А расслабляться российским военным действительно нельзя. Проведенная в конце февраля внезапная проверка войсковых частей на боеготовность (организованная впервые за 20 лет) показала очень плохие результаты. Вскрылось, что сигналы тревоги передавались офицерами ВДВ и сухопутных войск медленно, многие молодые офицеры и солдаты плохо умеют водить боевые машины и стрелять, а значительное количество самолетов и вертолетов неисправно и не может взлететь. Также выяснилось, что в исправном состоянии находились лишь 66% самолетов и вертолетов, оказались не способны выполнить боевые задачи многие самоходные гаубицы «Мста», радиостанции и боевые машины десанта БМД-2.

Проверка выборочно была проведена в войсках Центрального и Южного военных округов, ВДВ и военно-транспортной авиации. Всего проверке подверглись около 7 тыс. военнослужащих. К действиям по сигналу тревоги также были привлечены 48 самолетов и вертолетов и несколько сотен единиц сухопутной техники. Впервые за 20 лет о проверке заранее не сообщалось командующим округами, армиями и родами войск.