Настоящие дальневосточники
Рассказ о русской кружевнице
Антонине Алексеевне Фроловой
Какие черты обретает сегодня образ Дальнего Востока — Приморья, Камчатки, Сахалина, Хабаровска и Владивостока? Неужели модернистские, в стиле «хай-тек» и такой «веселой» американской жизни на берегу океана? Довольно примитивный англоязычный взгляд на дальневосточные просторы и людей, живущих здесь, создает иллюзию того, что чуть ли не все дальневосточники заняты бизнесом и торговлей, носятся по дорогам на больших джипах, играют в казино и уже забыли, зачем Россия пришла к Тихому океану. Конечно, дальневосточное сообщество сильно погрязло в американщине и космополитском мировосприятии. Но это то, что на поверхности, то, что сразу бросается в глаза. Все эти губернаторы на частных вертолетах, Мумий Тролли, памятники американским домохозяйкам, примитивная спекуляция некачественным товаром, почему-то именуемая здесь логистикой… Все это пена, соленая морская пена на берегу у края прибоя. Не в этих продавцах на джипах и бутафорных топ-менеджерах суть нашей Дальней России. Русская душа Дальнего Востока в тех, кто живет по-русски, кто бережет в сердце русскую культуру, кто помнит и чтит свою Родину – Святую Русь, которая освятила еще в прошлых веках эти благодатные места.
А где увидеть этих людей, как почувствовать, что жива наша Россия на Тихом океане? Жива и непоколебима. Но лишь сокрыта до времени под грязной пеной штормового прибоя еще той бешенной революции, выпустившей легионы бесов в 1917 году.
Русские люди – они скромные, в глаза не лезут, не на продажу живут. Они такие как Антонина Алексеевна Фролова – русская кружевница, внучка полковника Царской армии, прожившая часть жизни на Сахалине и перебравшаяся во Владивосток.
История Антонины Алексеевны и ее одаренность – это то, в чем проявляется русское начало на тихоокеанском берегу.
О своей жизни Антонина Алексеевна рассказывает без всякого пафоса, неброско. Хотя там столько событий, потрясений, переживаний и впечатлений, что можно было бы написать множество захватывающих романов или сценариев к ярким кинокартинам.
Чего стоит одна только история о тетушке Антонины Алексеевны – первой хабаровской красавице, впечатлявшей своей внешностью дореволюционный Хабаровск. Эта красавица, которую тоже звали Антониной, вышла замуж за владельца фармацевтической фабрики в Хабаровске. Когда пришли большевики, фабрику пришлось оставить, а семья вынуждена была скрыться. Надежно место оказалось в глухой тайге на севере Хабаровского края. Там в зимовье поселилась семья. Привезенные с собой припасы быстро закончились. Голодали, пытаясь что-то добывать в тайге. О зимовье знал только друг главы семейства. Он еще в Хабаровске обещал подвезти продукты. Не подвез, не смог. Когда уходили в тайгу, Антонина была на сносях. Родила в зимовье. Обессилила. Началась цинга. От цинги она и скончалась. Глава семейства, этот бывший владелец фармацевтической фабрики, остался один в глухой тайге с пятилетним сыном и новорожденным ребенком. Он сумел выходить малыша, подрастил его до полугода. Когда появилась возможность выбраться к людям, мужчина оставил ребенка на попечение. Что стало с ним – неизвестно.
Революция ломала, рвала судьбы русского народа. А народ сохранился. Сохранился лишь благодаря тому, что сберег свою Веру, свои традиции и корни.
Антонина Алексеевна рассказывала о своей бабушке, которая всю жизнь хранила большой литой крест. Тщательно прятала этот крест. И лишь маленькая внучка нечаянно обнаружила его, когда прибирала бабушкину постель. Тогда маленькая Антонина узнала чудесную тайну о том, что их семья живет с Богом. И эта тайна стала общей для внучки и бабушки, которая всю жизнь молилась. Молилась и скрывала это от окружающих, от всей семьи, ведь это были годы Советской власти.
Сама Антонина Алексеевна родилась в 1932 году на Сахалине. Там росла и ходила в школу…
— Так, Вы всю жизнь у моря? – спрашиваем мы, оказавшись в гостях у Антонины Алексеевны.
— Да, только море я не люблю. Опасно у моря жить. С детства насмотрелась. Как пройдет на Сахалине шторм, буря, так потом кого-нибудь хоронят, — Антонина Алексеевна вспоминает свое детство в рыбачьем поселке.
Мама Антонины Алексеевны Ольга Яковлевна Худанова в юности в середине сентября 1927 года отправилась с Сахалина на материк в Николаевск-на-Амуре. Перемещались на материк обычно на старых суденышках. В этот раз оказалась небольшая китайская джонка. Одевшись парадно – в легкое пальто и новые туфельки из кожи, с баночкой голубичного варенья, — отправилась пятнадцатилетняя Ольга Яковлевна поступать в николаевское училище. Попали в шторм. Едва спаслись после недельного метания неуправляемого судна по морю. Мама Антонины Алексеевны, мучимая жаждой, голодом, холодом и морской болезнью, пыталась питаться вареньем, которое разводила с морской водой. Сойдя на долгожданный берег материка, спасшиеся пассажиры судна две недели шли по уже подмерзшей тайге до ближайшего нанайского стойбища.
Как говорила мама, ее спасла молитва к Богу. Подросшие дети знали это.
Вера и молитва к Богу спасла весь их род в страшной буре, обрушившейся на Россию в 1917 году…
С Антониной Алексеевной сейчас мы часто встречаемся в Покровском соборе Владивостока. Когда увидели впервые эту невысокую тонкую женщину после Литургии у Порт-Артурского образа Божией Матери, обратили внимание на платок, украшенный роскошным вологодским кружевом.
Потом узнали, что отправившись на пенсию и перебравшись с Сахалина во Владивосток, наша знакомая увлеклась сложнейшим искусством коклюшечного кружевоплетения.
Сегодня на Земле не так много людей, занимающихся этим делом и тем паче немного их на Дальнем Востоке — вдали от северных красот Вологодчины, где увидеть вологодское кружево немыслимо.
Об этом деле Антонины Алексеевны отдельный рассказ.
В гостях у нашей знакомой мы встретились с ее чудесными творениями. Комната в квартире старого панельного дома. С кружкой чая у окна кухни можно наблюдать корабли в океанском просторе Амурского залива. В комнате на столе разложены кружева – работы, изготовленные недавно. Тут же на окне валики и коклюшки для кружевоплетения…
Это нелегкая работа. На создание сложного кружева может потребоваться целый год. А еще, современной кружевнице нужно уметь хорошо рисовать. Ведь схемы, по которым плетут кружево – сколки – приходится готовить самостоятельно или брать в специализированных журналах, которые сегодня почти не издаются.
Профессиональные кружевницы не рисуют сколков. С момента обучения в училищах принято «разделение труда» — специальные художники рисуют сколки, технологи рассчитывают и дают рекомендации по методике их изготовления, а кружевницы воплощают замысел художника.
Антонине Алексеевне приходится делать все самой. Всю жизнь она преподавала математику, потому считает, что настойчивость и абстрактное мышление, выработанные этой дисциплиной, помогли самостоятельно по книгам освоить кружевоплетение. К тому же помогла унаследованная от предков одаренность – склонность к рисованию и рукоделию.
Во время войны работы маленькой Антонины Алексеевны – холщевые шторы, расшитые двусторонней гладью на грубых американских мешках из-под муки, присланной по ленд-лизу, нитями, изготовленными из подручных материалов и самостоятельно окрашенных – ценители покупали на Сахалине даже в голод.
Художница бережет маленький кружевной воротничок, доставшийся ей от сестры бабушки – той самой Антонины – первой хабаровской красавицы, которая погибла молодой от цинги в далеком зимовье в 1919 году в тайге. Антонина Алексеевна, названная в честь своей родственницы, хранит этот воротничок и этим объясняет свое увлечение кружевом – оно стало тонкой нитью, связующей с Россией исторической, с поколениями талантливых и добрых людей, стертых жерновом революции и Гражданской войны.
Антонина Алексеевна показывает свои работы и рассказывает о них:
— Это вологодское кружево, а это многопарное цветное кружево. Здесь элементы вологодского и елецкого. А это не коклюшечное кружево – это французское фривольете. Как кружево в Россию пришло, точно не знаем. Считается, что с Петром Первым. До сих пор спорят и доказывают друг другу, кто первый его производил: Англия, Германия, Франция или Италия? Хотя в России нашли церковное захоронение XIII века, где в одеянии было кружево. Но тогда оно изготавливалось из золота и серебра. А это означает, что в его изготовлении мы были не последними, а первыми. Золотое кружево продавалось на вес и делалось для нужд Церкви и Царского двора.
История этого кружева очень интересная. Больше всего людей, занимавшихся его плетением, было в Вологодской губернии, поэтому его сейчас и называют вологодским. Целые селения занимались этим искусством. Кружевные работы делали не только женщины, но и дети и даже мужчины. И жили этим. Могли купить на деньги, которые они выручали кружевами, корову. Оно так дорого стоило. Хотя оно и в современности не дешевое. Во время войны, когда нам помогали США по ленд-лизу, мы оплачивали услуги золотом и искусством. И в числе произведений были и коклюшечные кружева.
— А за границей сохраняется это искусство или оно тоже исчезает? – спрашиваем мы.
— В Италии есть два знаменитых острова – Мурано и Бурано, – первый известен стеклянным производством, а жители второго занимаются только коклюшечным кружевом. И во Франции им занимаются. Но, конечно, распространять свои сколки они не спешат.
— Как Вам кажется, русский характер отразился в кружевах?
— Еще как! Очень даже. У нас даже в названиях отдельных элементов в кружеве русская специфика. Элементы могут называться «куличик», «цветочек», «колесико», «кумушка», «полотняночка»… Названия русские, далекая мастерица, жившая давным-давно придумала свой элемент и назвала его так ласково.
И плетение не немножко, а множко отличается от того, что делается за границей. Оно выделяется. Во-первых, у них одним цветом плетут, а у нас есть разноцветное плетение, например, киришское кружево, оно цветное: синее, красное, желтое и так далее. Наше кружево отличается по тому, как плетется, какие нитки используются, какого они цвета, какие элементы у мастерицы.
И как кружево к нам пришло? – Антонина Алексеевна вопросительно смотрит на нас своими серыми глазами, как учительница на старательных учеников. И тут же сама отвечает: — Из-за моря. Это царь Петр ввел новую моду. И первая школа для обучения кружевному искусству была учреждена – Мариинская.
— То есть это государственное дело было? – мы уже глубоко увлечены беседой, погрузившись в историю кружевоплетения.
— Да. Были периоды, когда привозили мастеров из-за границы обучать наших кружевоплетению, хотя наши тоже плели, но только иначе. Потом школы стали создавать и обучать детей и взрослых.
— Как разные эпохи отражаются в кружеве?
— Современное кружево стало намного сложнее, так как сколки создают сейчас профессиональные художники. Старинное кружево – на первый взгляд, кажется по сравнению с нашим, таким как будто неумелой, детской рукой что-то нарисовано. Старинная кружевница что-то где-то увидела и как могла нарисовала, розу например. Сегодня настоящий мастер, художник рисует.
И сегодня машинное производство кружев появилось. Но дело в том, что машина не может сплести все то, что способен создать человек. Машина плетет так, как ее запрограммировали. А человек даже по одному и тому же рисунку может сплести совершенно непохожие изделия, а машина все одинаково делает.
Так Антонина Алексеевна, не показывая усталости в свои 83 года рассказывает о кружеве и о своих работах. О том, как передает свой опыт ученицам. Узнаем об интересе к творчеству владивостокской мастерицы специалистов из Москвы, Франции, Италии. О местных сложностях, с которыми сталкиваются немногочисленные приморские кружевницы в последние годы – после Саммита АТЭС в 2012 году их уже не приглашают на местные выставки. И даже лишили помещения для работы, которое ранее располагалось в краеведческом музее имени В.К. Арсеньева во Владивостоке. Никакой поддержки от государства и местных властей. Как будто поиск иностранных инвестиций и космополитизм вытесняют здесь всякое напоминание об исконной России.
Мы еще долго беседовали и пили чай с травами на кухне, из которой виден светло-зеленый Амурский залив и приморское нежно-голубое небо над скалистыми сопками.
Интеллигентная благовоспитанная русская женщина, добрый глубокий взгляд, история одного русского рода, пришедшего к берегам Тихого океана и принесшего сюда глубинную Россию. Чудесное кружево, старинное черное пианино и добрая русская беседа. Какие черты несет в себе сегодня образ русского Дальневосточья? Кружевные, прекрасные, вековые, русские, православные. Однако сокрытые для суетного обывателя и заезжего иностранца, порой с жадностью ищущего настоящей культуры Великой России и христианской цивилизации…
Игорь и Владислава Романовы,
информационно-просветительский проект «Берег России»