Новый юбилей историка, писателя и политического деятеля Владимира Николаевича Осипова наступает для меня с некоторой внезапностью, поскольку совсем близко отмечали его семидесятипятилетие. Но тут уже моя возрастная проблема психологического восприятия времени. Если примериться, минувшие пять лет пролетели не так уж быстро — мои младшие дети тогда ещё были школьниками, а они попробовали свои силы в фото- и видеосъемке на юбилейной вечере патриарха русского царизма в 2013 году… Теперь же они студенты…

Читая биографические справки о Владимире Николаевиче Осипове на «Русской Народной Линии», в «Википедии», в «Традиции», в перечислениях этапов его жизненного пути невольно выстраиваю параллель с собой, и не в свою пользу. Ведь среди довольно близких соратников В.Н.Осипова по движению православных царистов я оказался во второй половине 1989 года. Тогда Осипову было уже за пятьдесят. До того момента Владимир Николаевич прожил огромную, полную испытаний и лишений жизнь, а у меня за плечами была обычная творческая биография ещё молодого журналиста…

Начало падения коммунистического режима и чуть позже — советской власти стали исключительной эпохой, когда в единый узел переплелись миллионы русских судеб, которые до того существовали как бы в параллельных мiрах.

Уже в пору студенчества на историческом факультете МГУ им. М.В.Ломоносова в 1955-1959 годах Владимир Николаевич включился в самобытную политическую жизнь. Когда в пору промозглой хрущевской «оттепели» в официальной политике стал вновь насаждаться интернационализм троцкистского толка и прозападный космополитизм, его волновал русский вопрос, проблемы нашей национальной самобытности, за что он подвергся первым преследованиям со стороны спецслужб: исключили из комсомола и отчислили из МГУ. Доучиваться пришлось заочно на историческом факультете Московского педагогического института. Притом политической активности он не сбавил и 6 Октября 1961 года был арестован, а 9 Февраля 1962 года осужден на 7 лет лагерей по статье 70 УК РСФСР (антисоветская пропаганда) по делу Кузнецова-Бокштейна-Осипова-Иванова, причем в ходе следствия молодым сознательным гражданам нашего Отечества даже пытались инкриминировалось намерение убить советского лидера Н.М. Хрущева. «Оттепель», конечно, «оттепелью», а методы огульных обвинений забыты не были.

В мордовском «Дубровлаге» зек В.Н. Осипов содержался в 1962-1968 годах вместе с членами «подпольной» организации Всероссийский социал-христианский союз освобождения народа (ВСХСОН), придерживавшимися славянофильских взглядов. Но идеалы христианского социализма в убеждениях В.Н. Осипова стали утрачиваться, с юности укорененность в Православие в годы лагерных испытаний привела к тому, что В.Н. Осипов по собственному признанию стал «убеждённым православным монархистом и русским националистом».

О непреклонном мужестве В.Н. Осипова, не сломленном в лагере, свидетельствует его решительный отказ снять нательный Крест даже после нескольких наказаний, после отсидок в ШИЗО. Думаю, именно подобные примеры православных христиан древности и недавних советских времен стали образцом для подвига молодого Святого Воина-Мученика Евгения Родионова, который под прямой угрозой смерти отказался исполнить требования изуверных исламистов и был приговорен ими к отсечению главы 23 Мая 1996 года.

Лагерь не загнал вольнолюбивое русское самосознание В.Н. Осипова в «подполье», вскоре после лагеря в Январе 1971 года он стал издавать машинописный с десятками копий журнал «Вече». Исключительной особенностью того самиздата было то, что В.Н. Осипов подписывал журнал в качестве главного редактора своим именем и указывал свой домашний адрес в городе Александрове. Некоторые номера «Вече» переправлялись за границу и публиковались там. При издании «Вече» проявилась ещё одна ключевая черта характера: когда в редакции возник раскол, Владимир Николаевич просто ушел из главных редакторов и начал издавать журнал «Земля». Когда вышел второй номер «Земли», его снова посадили в тюрьму и возбудили новый судебный процесс…

Теперь из другого — «параллельного мiра». В Ноябре 1967 года мой Отец Евгений Михайлович Болотин — собкор «Известий» по пяти Верхневолжским областям специально возил меня с сестрой в Ленинград на празднование 50-летия октябрьской революции, что характеризует один из аспектов отцовского воспитания. Мне в те годы и даже еще лет десять спустя было даже трудно представить, что среди моих соотечественников-современников могут быть политически активные убежденные монархисты! Конечно, в старших классах и в студенческую пору мне уже было известно о существовании в русской эмиграции монархистов и даже монархических организаций, но существование людей с такими политическими взглядами в нашей «социалистической действительности» было за пределами моего разумения: слыхом не слыхивал о таком. И это при том, что я довольно хорошо был осведомлен о существовании в СССР диссидентов, мой Отец не запрещал мне слушать по радио разные русскоязычные голоса.

Но даже если по радио могли упоминаться (и упоминались в ряду других диссидентов!) мои будущие Друзья и Соратники по движению православных царистов из числа советских политических заключенных вроде Михаила Сергеевича Капранова (будущего протоиерея), Анатолия Михайловича Верховского, Евгения Владимировича Пашнина или Вячеслава Семеновича Родионова, то зарубежными политобозревателями ничуть не разъяснялось, что они являются русскими диссидентами-почвенниками, отнюдь не разделявшими либеральных взглядов Синявского, Даниэля, Сахарова и тому подобных…

Убежденным православным монархистом я стал только в первом полугодии 1986 года благодаря Преподобному Серафиму Саровскому, в общем-то, чудесным образом и почти без жизненных испытаний исключительно по внутреннему чувству. Поэтому к людям, которые выстрадали такие же убеждения в неравной политической борьбе с советским режимом, пройдя через тюрьмы и лагеря, моё отношение совершенно особое: они — герои и подлинные подвижники такого вероисповедания, такого служения Церкви Христовой и России. И мне совершенно ясно, что для десятков, а может быть, и сотен тысяч моих Соратников, именно духовно-гражданские жертвы 1960-1980-х годов нескольких таких наших соотечественников, как Владимир Николаевич Осипов, заново посеяли плодоносные зерна подлинно Русской Идеологии в Русском Народе.

На мой взгляд, одна из главных заслуг В.Н. Осипова заключается в том, что в пору самого разгара демократической выборной вакханалии 1989-1990 годов он призвал своих ближайших соратников идти на выборы советов разных уровней с идеологическим девизом «Православие — Самодержавие — Народность» и политическим лозунгом «За Веру, Царя и Отечество!». Сам Владимир Николаевич, с которого тогда ещё не была снята судимость за второй политический тюремно-лагерный срок 1974-1982 годов, по действующему закону о выборах в представительные органы советской власти не мог баллотироваться в депутаты. Полностью реабилитирован он был только в 1991 году.

В 1989-м идти на выборы с монархическими политическими программами для сознания большинства наших соотечественников было «безумием». Но среди соратников по только что учрежденному им Союзу «Христианское Возрождение» В.Н. Осипов нашел таких же, как он сам, «безумцев», которые, к всеобщему удивлению, побеждали на выборах в Московский и районные советы (в их числе и депутат Октябрьского райсовета Москвы Татьяна Михайловна Фелюшина, которой в этом году, в Феврале исполнилось 70 лет, а я даже не поздравил её с юбилеем: крепкого ей здравия, многая и благая лета!)…

Сам Союз «Христианское Возрождение» произрос из отмеченной выше черты характера В.Н. Осипова. Когда у одного из активистов Христианско-Патриотического Союза возникли вопиющие претензии к В.Н. Осипову, которые оформились в толстенную брошюру, Владимир Николаевич без малейших попыток выяснения отношений и тем более без «оправданий» вышел из ХПС, а за ним, как за лидером подлинно харизматическим, ушла подавляюще большая часть активистов ХПС. Они-то на новом съезде и образовали Союз «ХВ». Причем он и тогда не рвался в лидерство в новой православно-монархической организации, просто было само собою разумеющимся то, что именно он должен возглавить новый союз православных царистов.

В 1974-1975 годах не только по изданию журналов «Вече» и «Земля» был судебный процесс над В.Н. Осиповым, но в вину ему ставилась именно монархическая антисоветская агитация и пропаганда, а в обвинительном заключении фигурировало распространение им копий книги В.С. Кобылина «Император Николай II и генерал-адъютант М.В.Алексеев», изданной русскими беженцами во Всеславянском издательстве в Нью-Йорке в 1970 году. Мне этот факт особенно дорог тем, что чтение ксерокопии книги В.С. Кобылина в 1986 году во многом сформировало меня как цариста. Ещё в Декабре 1992 года мы с В.В. Архиповым попросили у Приснопамятного Владыки Иоанна (Снычева), Митрополита Санкт-Петребургского и Ладожского благословение на переиздание этой ценнейшей книги. К сожалению, при жизни Владыки это переиздание осуществить не удалось, но Владычное благословение удалось исполнить в Декабре 1997 года: под моей редакцией книга В.С. Кобылина вышла в издательстве «Царское Дело» под названием «Анатомия измены», потом было ещё два или три её переиздания.

Признаюсь, что и я тогда в девяностом, правда, с крайне правых позиций полного отрицания легитимности советских выборов как таковых, считал «безумием» избираться в советы под знаменитым лозунгом 1812 года «За Веру, Царя и Отечество!». Но свое «высокоумное» мнение удержал при себе исключительно по безусловному почтению, которое испытывал (испытываю до сих пор!) по отношению к выдающемуся монархическому деятелю советской ещё поры Владимиру Николаевичу Осипову — Юпитеру дозволено всё!

1989-1994 годы у меня были порой самого тесного сотрудничества с Владимиром Николаевичем. Нет, эпизодически оно не прекращается и поныне, но занятый научно-исследовательской работой, я давно вынужденно мало уделяю внимания православной общественно-политической деятельности. А вот начало девяностых для меня было настоящим пиршеством общения и посильного сотрудничества с ветераном православных царистов. Самым же ярким эпизодом нашего сотрудничества стала в Июле-Сентябре 1990 года подготовка первого Всероссийского съезда православно-патриотических организаций, который состоялся в Москве 19-21 Сентября.

Тогда в общественной жизни России никто ещё не обращался к традиции Московских Державно-Церковных Соборов XVI-XVII столетий, нам было только известно из русских эмигрантских изданий об Утвержденной Грамоте Московского Собора 1613 года, который прекратил великую смуту 1605-1612 годов и поставил на Самодержавное Царство Михаила Феодоровича — первого Государя из Династии Романовых. Считаные единицы среди нас знали о проведении в 1922 году Приамурского Земского Собора во Владивостоке. В ходе наших обсуждений у целого ряда соратников, в том числе и у меня, были большие сомнения, что традиционно русская соборная идеология без длительной разъяснительной работы будет понятна нашим современникам-соотечественникам, которых мы со всего СССР созывали на наш съезд. И только В.Н. Осипов был твердо убежден, что уже пришла пора самым энергичным образом не только продвигать соборную идеологию, но ставить её во главу угла объединения монархистов нашего великого Отечества. И вновь он оказался прав, и сама атмосфера на съезде опровергла частичный первоначальный скептицизм. Съезд прошел с большим воодушевлением и подъемом, никогда прежде (да в каком-то смысле и потом) мы не переживали таких чувств почти всеобщего взаимопонимания и единодушия. А в ходе съезда из полусотни православно-патриотических организаций было учреждено постоянно действующее Предсоборное Совещание по подготовке Всероссийского Земского Собора, и в последующие месяцы и пару-тройку лет оно пополнялось несколькими десятками новых союзов, обществ и братств со всех концов нашей необъятной страны.

Но помимо этого Предсоборное Совещание с его пропагандой идеологии державной соборности уже с 1991 года послужило примером для появления разных общественных и общественно-политических Соборов, включая и нынешний Всемирный Русский Народный Собор, возникший из первоначального Всемирного Русского Собора, в учреждении которого на заседании в каком-то доме культуры около станции метро «Авиамоторная» весной 1992 года принимал участие Владимир Николаевич Осипов, а ваш покорный слуга был среди его рядовых участников (потом инициативу во Всемирном Русском Соборе перехватил Дмитрий Рогозин и другие деятели, и в нынешней официальной истории ВРНС тот первоначальный эпизод 1992 года полностью забыт, учреждение ВРНС исчисляется с Мая 1993 года).

В девяностых были и Русский Собор генерала Стерлигова, был и Троицкий Собор, и Всеславянский Собор, и Собор «Всенародное Покаяние», но идейным истоком соборного движения России было и остается Предсоборное Совещание Сентября 1990 года.

Да, мы — участники Предсоборного Совещания — в те годы пережили несбыточные ожидания, многим из нас представлялось, что настало время исполнения пророчеств о Воскресении Руси, что к Сентябрю 1992 года или в крайности в 1993 году будет созван Всероссийский Земский Собор, который определит и призовет Божьего избранника — нового законного Православного Самодержавного Царя. Ничего подобного не произошло. К началу 1992 года Западом и отечественными изменниками был развален СССР, к Декабрю 1993 года новой конституцией были уничтожены остатки советской власти в Российской Федерации, и в полную силу вступила эпоха безбрежного и безчеловечного криминального капитализма. Всяческая массовая самодеятельность, самородность в православных общественно-политических начинаниях была убита нищетой и нестерпимыми экономическими условиями. Деятельность редких прежних организаций была ужата до почтовой переписки и скудного распространения изданий на уровне листовок и тонких брошюр. Все новые православные организации возникали только там, где было солидное стороннее финансирование. Естественно, атмосфера в таких организациях уже была совершенно иной, подспудно увязанной с идеологией господствующего капитала.

В новых условиях значительно численно сократился и Союз «ХВ», но В.Н. Осипов с остатками своих Соратников выстоял, в 1994-2018 годах безчисленные разы участвовал в многоразличных общественных и политических акциях, кампаниях и мероприятиях. Среди считанного числа выживших старых общественных объединений и структур самого начала девяностых Союз «ХВ» сохранил своё неповторимое политическое и общественное лицо.

Современные деятели могут много рассуждать, что влияние Союза «ХВ» на современную политическую и общественную жизнь России крайне мало. Но такие материальные расчеты совершенно не учитывают духовного аспекта. Самим своим нынешним существованием Союз «ХВ» является самобытным фактором в жизни Вселенского Православия, и пренебрегать этим фактором принципиально нельзя.

Владимир Николаевич Осипов на всем протяжении своей политической деятельности, начиная со студенческих лет, был крайне «неудобной» фигурой. То, что он был «неудобен» для советской власти и коммунистического режима, — это само собой разумеется. Но как советский «диссидент» в ряду большинства диссидентов-западников 1960-1980-х годов он также с малым числом единомышленников не «вписывался» в их строй, западники сочувствовали ему и его мужеству как политзеку, но не более того. В Православии он еще в пору первой отсидки решительно отошел от розовых идей христианского социализма, преобладавших у тогдашних почвенников.

Естественным образом симпатизируя традиционному русскому славянофильству, В.Н. Осипов очень рано понял, что духовная миссия Русского Народа гораздо выше объединительных общеславянских идей. Понимая важность кровной исторической общности со Славянами-католиками, Славянами-униатами, Славянами-протестантами и даже Славянами-мусульманами, он с молодых лет не тешил себя иллюзиями духовных компромиссов ради идеи славянской крови. Да и политическая ограниченность общности Православных Славян — Сербов, Черногорцев, Болгар, Македонцев — ему рано стала понятна. И хотя он всегда скорбел о разделениях между Православными Славянами, Греками, Румынами, Сирийцами, Египтянами, Грузинами, Осетинами, Абхазами, все же он ясно видел, что только соборное Воскресение Православного Русского Народа, Воскресение Православной Русской Державы может положить подлинное начало объединению и православных народов, и хотя бы частичному объединению инославных, иноверных Славян. До того все усилия с самыми благими намерениями будут тщетны.

Именно поэтому Владимир Николаевич столько сил полагал и полагает на сохранение догматической и канонической чистоты в Русском Православии. Очевидно, что Владимир Николаевич не только в личном исповедании, но и в исповедании общественном всегда искал мира и согласия со своей православной совестью, с Голосом Божиим в своем сердце, и в вопросах вероисповедных никогда не шел ни на какие компромиссы. Именно так определялось его отношение и к Православному Самодержавию без малейшего «конституционного» изъяна, и к Церковной Жизни. Так определялась и определяется на протяжении более полувека его политическая позиция, которую можно определить как православный радикализм.

Именно как православный радикал он был совершенно «неудобным» для властей деятелем при Брежневе, Андропове, Черненко, Горбачеве, Ельцине, Путине, Медведеве и снова при Путине, при Патриархах Алексии I, Пимене, Алексии II и Кирилле… В.Н. Осипов «неудобен» и для многих современных православных общественно-политических объединений и движений, даже для тех, кто исповедуют идеи православного царизма. Для него неприемлемы компромиссы ни с коммунистической, ни с демократической идеологией, для него неприемлемы вызывающие экуменические тенденции в РПЦ 1990-2000 годов.

Однако, будучи последовательным и безкомпромиссным православным радикалом, в тех делах и политических кампаниях, которые не противоречат его совести, он охотно сотрудничает со всеми — и с думскими политиками, и с лидерами различных православных движений, и с православными СМИ. Никогда его православный радикализм не перерастал в призывы к массовому насилию и политическому экстремизму, к сектантскому обособлению. И нам среди православных царистов нужно все же тщательнее различать грани православного радикализма, в задачу которого входит всеобщее православное стремление к одолению вековой смуты, и грани политического экстремизма, опирающегося на православную риторику, который проявления смуты только усиливает.

Мне хорошо памятны реалии отношений в 1990-1994 годах в руководстве Союза «ХВ», когда некоторые ближайшие соратники Владимира Николаевича, которые вместе с тем были и братчиками нашего Братства Святого Царя Мученика Николая, увлеклись идеями «русского фашизма», особенно в его Харбинском варианте тридцатых-сороковых годов. Признаюсь, долгое время и я сам не знал, как определиться в отношении к данному течению в русском монархизме, пытаясь найти ему какое-то оправдание и вполне терпимо относясь к такому увлечению соратников. Но Сам Господь и завет Тихона Николаевича Куликовского-Романова: «С Божией помощью, покаянием и бдительностью мы победим!» как-то удержали меня от поддержки таких настроений в своих публикациях. Тогда во многом для меня была примером позиция Владимира Николаевича в Союзе «ХВ». Он не вступал в полемический конфликт с соратниками, которые от себя стали пропагандировать идеи «русского фашизма», но притом ни разу не допустил, чтобы такие идеи вошли в официальный курс Предсоборного Совещания, Союза «ХВ», декларировались бы в официальных документах. Честно говоря, для меня это и сейчас выглядит как Чудо Божие!

Случись бы что-то подобное на уровне Союза «ХВ», Предсоборного Совещания или Братства Святого Царя-Мученика Николая, тогда же большую часть движения православных царистов просто затравили бы и растоптали. Но в Союзе «ХВ» (да и в нашем Братстве) ситуация разрешилась иначе: те соратники, которые поддерживали такие идеи, постепенно отошли от деятельности Союза «ХВ», кто-то вообще ушел в неоязычество, другие в последовательном развитии экстремистских идеалов «русского фашизма» в конце концов дошли до того, что сначала стали хулить нашу Победу в Великой Отечественной войне в Мае 1945 года, а примерно с 2013 года стали открыто поддерживать украинских нацистов, они отреклись от российских имперских идей, и на политической почве некоторые даже покинули наше Отечество…

Конечно, можно притянуть за уши и обвинить православный радикализм В.Н. Осипова как первопричину такой экстремистской идеологии. Но это глубочайшая ошибка и незнание «исторических» реалий, как идеология «русского фашизма» пыталась проникнуть в идеологию Союза «ХВ» и других группировок православного царизма. Сторонники новоиспеченного «русского фашизма» и крайнего русского национализма буржуазного толка, а точнее — их тайные кукловоды (без них тут явно не обошлось!), всячески пытались использовать достаточно широкое православное царистское движение, чтобы в своих целях канализировать его в нужную им сторону и в итоге уничтожить его вовсе. Не вышло! И во многом благодаря мудрой общественной политике В.Н. Осипова.

Убежден, что именно поэтому вполне определенные антирусские, антиправославные силы возбудили в 2010 году судебный процесс по обвинению В.Н. Осипова в «экстремизме и разжигании межнациональной розни» за книгу «Корень нации. Записки русофила» (М., 2008) по 282 статье. Обвинением в «экстремизме» они хотели отомстить ему как раз за то, что именно он сделал многое в преодолении «фашистской» провокации в движении православных царистов 1990-2000 годов.

Издевательский по своей сути судебный процесс символически был возбужден прокуратурой города Александрова, где после первого освобождения из «Дубравлага» в начале семидесятых под негласным надзором КГБ проживал пораженный в политических правах В.Н. Осипов. Издевательство усугублялось тем, что у Владимира Николаевича в ту пору была тяжелая болезнь ног, и до успешно проведенной гораздо позже операции он передвигался с большим трудом на костылях, вынужденный каждый раз проделывать на городском транспорте и электричках более чем двухсоткилометровый путь из своей московской квартиры в Александров и обратно в связи с заседаниями суда. В конце концов в Марте 2013 года прокурор города Александрова, уходя в отставку, отозвал свое заявление из суда, и процесс так и закончился ничем.

Притом, я испытываю неизбывный долг перед Владимиром Николаевичем за то, что он сам, находясь под угрозой осуждения за экстремизм, 17 Июля 2011 года в поддержку моего Друга, тогда находящегося в заключении по 282 статье и подвергавшегося там издевательствам, согласился возглавить Результатом той общественно-политической деятельности и борьбы стало досрочное освобождение из заключения К.Ю. Душенова в Ноябре 2012 года, причем, без признания К.Ю. Душеновым за собой вины по приговору.

Чем насущно полезен принципиальный православный радикализм для современной России и православных? Сама по себе шкала политических и вероисповедных позиций всегда имеет относительный характер, и соотношение сил зависит именно от самых крайних позиций, как леволиберальных, так и предельно правых.

Если в живом общественном и политическом процессе нет вероисповедных группировок, которые, рискуя своим положением в обществе, мужественно и категорично отвергают саму допустимость каких-то экуменических соглашений, обновленческих процессов, терпимого отношения духовенства к безнравственности, содомии и беззаконных тенденций в современном законотворчестве, то при наличии крайнего леволиберального крыла политический и нравственный «центр» также перемещается влево — к «респектабельному», умеренному либерализму. Вместе с тем достаточно умеренные правые церковные консерваторы почти «автоматически» помимо собственного желания превращаются в «крайне правых радикалов» со всеми вытекающими для них последствиями. Такие церковные группировки принимают на себя всю силу политического удара либеральных СМИ, политического остракизма и получают статус «нерукопожатных».

И когда умеренные консерваторы начинают чрезмерно критиковать вероисповедную принципиальность и безкомпромиссность таких православных радикалов, как Владимир Николаевич Осипов, пытаясь их вовсе вывести за рамки вероисповедного процесса, загнать их в «абсолютных маргиналов», в «оголтелых экстремистов», точку зрения которых якобы и не нужно рассматривать, учитывать, они должны ясно отдавать себе отчет в том, чем такой политический курс грозит им самим.

У нас умеренные православные любят публично судачить, что правые радикалы, исповедуя свои крайне принципиальные позиции, занимаются «самопиаром», «саморекламой». Но стоит им самим хотя бы мимолетно ощутить на собственной шкуре нравственные и эмоциональные испытания, которые из года в год испытывают бойцы вроде нашего Старца Владимира Николаевича Осипова, они всячески начинают оправдываться и публично рассуждать: дескать, их принимают не за тех, кем они на самом деле являются. Они — лица вполне респектабельные и приемлемые для любых переговорных процессов. И разве что не кричат: «Караул!»

Православный радикализм В.Н. Осипова при всем его протестном содержании никогда не связывался с призывами к церковным нестроениям, с разнузданием социальных стихий, с усилением безгосударной политической смуты, которая пока «царит» в России. Отстаивая свои вероисповедные и политические позиции, он всегда мужественно выдерживал критику и «слева», и из центра, и «справа» — со стороны настоящих экстремистов-провокаторов.

Мне нравится позиция редакции «Русской Народной Линии». Вероятно, и для РНЛ В.Н. Осипов — «неудобная» политическая личность, РНЛ хотя и старается не поддерживать осиповский радикализм, вместе с тем дает для Владимира Николаевича трибуну и проявляет заслуженное уважение к ветерану православных царистов. Таких безкомпромиссно совестливых людей с реальным политическим капиталом в нашей среде почти не осталось.

Меня сегодня по телефону просил особо поздравить нашего ветерана старинный Соратник Владимира Николаевича и мой Друг Вячеслав Семенович Родионов, поскольку сам он сейчас в Поволжье занимается восстановлением храма.

Великая Вам, Владимир Николаевич, благодарность от десятков православных царистов, с которыми я поддерживаю дружеские отношения, кто-то из них, вроде Валерия Владимировича Архипова, сотрудничал с Вами в девяностых, многие из тех, кто помоложе, стараются брать пример с Вашего мужества и Вашей принципиальной убежденности. Дай, Боже, укрепления Вам здравия, чтобы Вы могли ещё долгие годы продолжать свою православно-патриотическую деятельность на ниве утверждения Русской Православной Идеологии и борьбу за Святую Русь. Многая и благая лета Вам, Владимир Николаевич!

Леонид Болотин, научный редактор Информационно-Исследовательской Службы «Царское Дело»